ДЕЛО "КИРИЛЛОВА (KIRILLOVA) ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
ДЕЛО "КИРИЛЛОВА (KIRILLOVA) ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
<1> (Жалоба N 50775/13)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ <2>
(Страсбург, 13 сентября 2017 г.)
--------------------------------
<1> Перевод с английского языка Г.А. Николаева, неофициальный перевод, документ предоставлен КонсультантПлюс
<2> Настоящее Постановление вступило в силу 30 января 2017 г. в соответствии с положениями пункта 2 статьи 44 Конвенции (примеч. редактора).
По делу "Кириллова против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе:
Луиса Лопеса Герры, Председателя Палаты,
Хелены Ядерблом,
Хелены Келлер,
Йоханнеса Силвиса,
Дмитрия Дедова,
Бранко Лубарды,
Георгия А. Сергидеса, судей,
а также при участии Фатош Арачи, заместителя Секретаря Секции Суда,
рассмотрев дело в закрытом заседании 23 августа 2016 г.,
вынес в указанный день следующее Постановление:
ПРОЦЕДУРА
- Дело было инициировано жалобой N 50775/13, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданкой Российской Федерации Натальей Викторовной Кирилловой (далее - заявительница) 31 июля 2013 г.
- Интересы заявительницы представлял О. Анищик, юрист, практикующий в г. Санкт-Петербурге. Власти Российской Федерации были представлены их агентом, Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде Г.О. Матюшкиным.
- Заявительница, в частности, утверждала, что она была лишена квартиры в нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции и что ее выселение составляло нарушение статьи 8 Конвенции.
- 7 января 2014 г. Председатель Первой Секции решил применить правило 41 Регламента Суда и рассмотреть жалобу в приоритетном порядке и коммуницировал жалобу на нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции и статьи 8 Конвенции властям Российской Федерации. Оставшаяся часть жалобы была признана неприемлемой для рассмотрения по существу.
ФАКТЫ
- ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
- Заявительница родилась в 1962 году и проживает в г. Москве.
- СДЕЛКИ В ОТНОШЕНИИ КВАРТИРЫ,
ВПОСЛЕДСТВИИ ПРИОБРЕТЕННОЙ ЗАЯВИТЕЛЬНИЦЕЙ
- 1 февраля 1994 г. Ф. приобрел квартиру площадью 19,3 кв. м, расположенную по адресу: г. Москва, Нагатинская набережная, 22-2-68. 23 июля 1997 г. Ф. скончался, не оставив завещания и не имея наследников. Как утверждали власти Российской Федерации, его квартира была закрыта и опечатана жилищно-эксплуатационной организацией.
- В неустановленную дату Н. предъявила иск о признании ее наследницей Ф. по закону. Власти г. Москвы приняли участие в разбирательстве в качестве ответчика. 8 февраля 2010 г. Симоновский районный суд г. Москвы удовлетворил ее требование и признал за ней право собственности на квартиру Ф. Решение вступило в силу 19 февраля 2010 г.
- 14 мая 2010 г. Н. продала квартиру К. Сделка была зарегистрирована Федеральной регистрационной службой.
- 24 июня 2010 г. Московский городской суд, рассмотрев жалобу, отменил решение от 8 февраля 2010 г. и отклонил требования Н.
- 6 июля 2010 г. К. продал квартиру заявительнице. 21 июля 2010 г. Федеральная регистрационная служба зарегистрировала договор купли-продажи и переход к заявительнице права собственности на квартиру.
- ПРИЗНАНИЕ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМ ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ
НА КВАРТИРУ ЗАЯВИТЕЛЬНИЦЫ И РАЗБИРАТЕЛЬСТВО О ВЫСЕЛЕНИИ
- В неустановленную дату Департамент жилищной политики и жилищного фонда города Москвы (далее - Департамент жилищной политики) предъявил иск об ошибочном признании Н. наследницей Ф. и о признании города Москвы наследником вместо нее.
- 8 ноября 2012 г. районный суд удовлетворил требования Департамента жилищной политики. Он передал право собственности на квартиру городу и истребовал квартиру у заявительницы. Суд также решил, что заявительница не проявила надлежащей старательности при покупке квартиры у К. и что она не может быть признана добросовестным приобретателем.
- 4 февраля 2013 г., рассмотрев жалобу заявительницы, Московский городской суд оставил без изменения решение от 8 ноября 2012 г.
- 15 апреля 2015 г. районный суд удовлетворил требования Департамента жилищной политики к заявительнице и распорядился о ее выселении.
- Как утверждали власти Российской Федерации, заявительница не была выселена и продолжает проживать в квартире.
- ИСК К К. О ВОЗМЕЩЕНИИ УЩЕРБА
- 9 декабря 2013 г. Перовский районный суд удовлетворил требования заявительницы о возмещении ущерба к К. и присудил выплатить ей, в частности, 4 060 006 рублей. К. обжаловал решение.
- 20 марта 2014 г. Московский городской суд, рассмотрев жалобу, оставил решение от 9 декабря 2013 г. без изменения.
- Как утверждали власти Российской Федерации, судебный пристав-исполнитель не смог установить местонахождение К. или найти какое-либо его имущество. Решение, вынесенное в пользу заявительницы, остается неисполненным. Исполнительное производство все еще продолжается.
- СООТВЕТСТВУЮЩИЕ ВНУТРИГОСУДАРСТВЕННОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО
И ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНАЯ ПРАКТИКА
- Краткий обзор соответствующего законодательства Российской Федерации и практики его применения изложен в Постановлении Европейского Суда по делу "Гладышева против Российской Федерации" (Gladysheva v. Russia) от 6 декабря 2011 г., жалоба N 7097/10 <1>, §§ 35 - 37.
--------------------------------
<1> См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2012. N 6 (примеч. редактора).
ПРАВО
- ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 1
ПРОТОКОЛА N 1 К КОНВЕНЦИИ
- Заявительница жаловалась на то, что она была лишена имущества в нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, которая предусматривает:
"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.
Предыдущие положения не умаляют права Государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов".
- ПРИЕМЛЕМОСТЬ ЖАЛОБЫ
- Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "a" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.
- СУЩЕСТВО ЖАЛОБЫ
- Доводы сторон
(a) Власти Российской Федерации
- Власти Российской Федерации не оспаривали того, что квартира, приобретенная заявительницей, являлась ее имуществом и что признание ее права собственности на квартиру недействительным составляло вмешательство в права заявительницы, предусмотренные статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции. По их мнению, такое вмешательство осуществлялось в соответствии с применимым законодательством государства-ответчика: Ф. скончался, не оставив завещания, и, таким образом, право собственности на квартиру должно было перейти к г. Москве. Н. не являлась наследницей Ф., и ее право собственности на квартиру было законно признано недействительным. Все последующие сделки, включая приобретение квартиры заявительницей, согласно закону являлись ничтожными.
- Власти государства-ответчика также подчеркивали, что суды Российской Федерации не признали заявительницу добросовестной приобретательницей в связи с отсутствием старательности при заключении договора купли-продажи квартиры. Частота перепродажи квартиры должна была насторожить заявительницу. Н. приобрела квартиру 8 февраля 2010 г. Через три месяца она продала ее К., который продал ее заявительнице 6 июля 2010 г. по цене значительно ниже рыночной. Соответственно, у заявительницы были достаточные основания сомневаться в том, что К. имел право продавать ей квартиру. Она должна была принять дополнительные меры для проверки законности сделки в отношении квартиры.
- Власти Российской Федерации полагали, что вмешательство в имущественные права заявительницы преследовало законную цель защиты прав и интересов других лиц, особенно лиц, поставленных на учет для получения жилья. Передача квартиры государству не должна была рассматриваться как произведенная только в интересах государства. Власти г. Москвы несли ответственность за предоставление доступного жилья лицам с низким уровнем дохода. Соответственно, городские власти истребовал квартиру в интересах этих людей.
- Наконец, власти Российской Федерации утверждали, что вмешательство в права заявительницы было пропорциональным: заявительница не была выселена, и если бы она считала себя нуждающейся в социальном жилье, она могла обратиться за его предоставлением. В любом случае права заявительницы были восстановлены за счет иска о возмещении вреда к К.
(b) Заявительница
- Заявительница настаивала на своей жалобе. Прежде всего она утверждала, что вмешательство не "соответствовало закону". Заявительница также оспаривала вывод судов страны о том, что она не являлась добросовестной приобретательницей квартиры. Что касается частоты перехода квартиры из рук в руки и искусственно низкой цены, предположительно уплаченной ею за квартиру, заявительница утверждала, что эти факты не были установлены в ходе соответствующего внутригосударственного разбирательства и что власти Российской Федерации не могли ссылаться на них в разбирательстве в Европейском Суде. В любом случае власти государства-ответчика не представили достаточных доказательств в поддержку своих доводов относительно рыночной стоимости квартиры. По мнению заявительницы, того факта, что К. продал ей квартиру через полтора месяца после покупки, было недостаточно для заключения внутригосударственных судов о том, что она приобрела квартиру недобросовестно. До настоящего времени не было официального решения или иного акта, устанавливающих, что К. действовал с нарушением закона при покупке и последующей продаже квартиры. Объяснения властей Российской Федерации не позволяют предположить, что К. не являлся добросовестным приобретателем квартиры. В любом случае любая сделка в отношении квартиры подлежала строгой проверке компетентными государственными органами, которые не усмотрели в ней нарушений.
- Заявительница также утверждала, что вмешательство в ее имущественные права было непропорционально преследуемой законной цели. Утрата собственности усугублялась отсутствием компенсации, что возлагало на нее чрезмерное индивидуальное бремя. Что касается довода властей Российской Федерации о том, что она могла обратиться за социальным жильем, по ее мнению, такое обращение повлекло бы ее постановку на учет в качестве лица, нуждающегося в улучшении жилищных условий. Объяснения властей Российской Федерации не позволяют предположить, что она имела бы быстрый доступ к социальному жилью. Даже если заявительница продолжала проживать в квартире, ее выселение было неминуемым. Наконец, она отмечала, что она предъявила иск к К. о возмещении ущерба, но он не дал результатов.
- Мнение Европейского Суда
(a) Общие принципы
- В прецедентной практике Европейского Суда установлены общие принципы относительно защиты собственности (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Гладышева против Российской Федерации", §§ 64 - 68).
(b) Применение вышеизложенных принципов в настоящем деле
(i) Имело ли место вмешательство в имущество заявительницы
- Европейский Суд отмечает, что сторонами не оспаривается, что квартира составляла имущество заявительницы и что отмена ее титула на квартиру являлась вмешательством в ее права, предусмотренные статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции. Европейский Суд не усматривает оснований для иного вывода.
- Задача Европейского Суда в настоящем деле, соответственно, заключается в определении того, отвечало ли вмешательство требованию законности, не являлось ли оно произвольным, и было ли достигнуто справедливое равновесие между требованиями общего интереса и защиты фундаментальных прав лица (см., в частности, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Бейелер против Италии" (Beyeler v. Italy), жалоба N 33202/96, § 107, ECHR 2000-I).
(ii) Было ли вмешательство законным
- Что касается законности признания права собственности заявительницы на квартиру недействительным, Европейский Суд напоминает свой прежний вывод о том, что законодательство Российской Федерации, регулирующее истребование имущества у добросовестного приобретателя, могло считаться недостаточно ясным (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Гладышева против Российской Федерации", §§ 72 - 75). Однако Европейскому Суду не требуется разрешать этот вопрос, поскольку независимо от законности вмешательства согласно внутригосударственному законодательству оно не отвечает требованию пропорциональности, как будет показано в дальнейшем.
(iii) Цель вмешательства
- Что касается законной цели оспариваемой меры, по мнению Европейского Суда, этот вопрос тесно связан с более широким вопросом о том, было ли вмешательство в права заявительницы необходимым в демократическом обществе. Учитывая анализ, приведенный в §§ 33 - 40 настоящего Постановления, Европейский Суд не считает необходимым решать, имел ли место вопрос общественного интереса, требующий мер лишения собственности.
(iv) Было ли установлено справедливое равновесие
- Европейский Суд должен далее рассмотреть вопрос о том, установило ли вмешательство в право на уважение собственности требуемое справедливое равновесие между потребностями общего интереса и требованиями защиты фундаментальных прав лица или оно возложило непропорциональное и чрезмерное бремя на заявительницу.
- С учетом особых обстоятельств настоящего дела Европейский Суд не может принять довод властей Российской Федерации о том, что истребование квартиры властями г. Москвы не составляло непропорционального бремени для заявительницы.
- Прежде всего Европейский Суд учитывает, что властям было известно в 1997 году, что собственник квартиры скончался без завещания и наследников и что квартира должна была перейти государству. Однако какие-либо действия в этой связи не были предприняты. Власти Российской Федерации не представили объяснений тому, почему, вопреки публичному интересу в обеспечении потребностей лиц, нуждающихся в социальном жилье, власти г. Москвы предпочли не получать право собственности на квартиру, если они узнали об освобождении имущества в 1997 году.
- Европейский Суд также учитывает, что к 2010 году, то есть через 13 лет, власти ничего не сделали для обеспечения своего права в отношении квартиры. После того, как решение о признании права собственности Н. на квартиру было отменено вышестоящим судом, запрет на сделки в отношении имущества не запрашивался и не вводился. В результате квартира переходила из рук в руки дважды, включая продажу заявительнице, при этом каждая сделка проверялась и одобрялась Федеральной регистрационной службой. В этом отношении Европейский Суд напоминает, что, если речь идет об общем интересе, публичные власти обязаны действовать своевременно, адекватным и последовательным способом (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Бейелер против Италии", § 120). С учетом обстоятельств дела уклонение властей от быстрых и целесообразных действий для обеспечения доступного жилья едва ли может считаться оправданным.
- Европейский Суд также отклоняет довод властей Российской Федерации о том, что заявительница несла ответственность за сложившуюся ситуацию, поскольку она не проявила старательности при покупке квартиры. В решениях судов государства-ответчика отсутствует объяснение того, как они пришли к такому заключению. Власти Российской Федерации утверждали, что частота сделок с квартирой и ее предположительно низкая цена должны были насторожить заявительницу относительно наличия потенциальных проблем. Однако эти обстоятельства были впервые упомянуты при рассмотрении дела Европейским Судом, и суды страны ни разу не указывали на них в своих решениях. Соответственно, Европейский Суд считает, что тот факт, что заявительница не проявила надлежащей старательности при покупке квартиры, не был установлен.
- Наконец, Европейский Суд отмечает, что заявительница была лишена права собственности без компенсации и что она не могла рассчитывать на получение иного жилья от государства. Вынесенное в ее пользу решение о взыскании с К. компенсации ущерба, вызванного переходом квартиры в собственность г. Москвы, остается неисполненным до настоящего времени.
- Вышеизложенные соображения являются достаточными для того, чтобы Европейский Суд мог заключить, что условия, при которых заявительница была лишена права собственности на квартиру, возложили на нее индивидуальное и чрезмерное бремя и что власти не установили справедливого равновесия между требованиями общественного интереса, с одной стороны, и правом заявительницы на уважение ее собственности, с другой стороны.
- Соответственно, имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.
- ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 8 КОНВЕНЦИИ
- Заявительница жаловалась на то, что выселение из квартиры является нарушением ее права на уважение жилища. Она ссылалась на статью 8 Конвенции, которая предусматривает:
"1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.
- Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц".
- Власти государства-ответчика признали, что решение судов Российской Федерации о выселении заявительницы составляло вмешательство в ее права, предусмотренные статьей 8 Конвенции. Они полагали, что это вмешательство было законным, преследовало законную цель защиты прав лиц, имеющих право на социальное жилье, и было соразмерно этой цели.
- Заявительница настаивала на своей жалобе.
- Европейский Суд отмечает, что в этой части жалоба связана с рассмотренной ранее и поэтому должна быть также объявлена приемлемой для рассмотрения по существу. Однако с учетом вывода, сделанного в контексте статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (см. §§ 2 - 3 настоящего Постановления), Европейский Суд полагает, что отсутствует необходимость рассматривать вопрос о том, имело ли место в настоящем деле нарушение требований статьи 8 Конвенции (см. mutatis mutandis Постановление Европейского Суда по делу "Ахвердиев против Азербайджана" (Akhverdiyev v. Azerbaijan) от 29 января 2015 г., жалоба N 76254/11, §§ 101 - 105).
III. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ
- Статья 41 Конвенции гласит:
"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".
- МАТЕРИАЛЬНЫЙ УЩЕРБ
- Заявительница требовала выплаты компенсации материального ущерба, не определяя его в количественном выражении. По ее мнению, сумма компенсации не должна зависеть от успешного исполнения вынесенного в ее пользу решения против К. Однако заявительница выразила сомнения в перспективах такого исхода.
- Власти Российской Федерации утверждали, что заявительнице не должна быть присуждена компенсация, поскольку ее права были восстановлены на внутригосударственном уровне.
- При обстоятельствах настоящего дела Европейский Суд полагает, что вопрос о применении статьи 41 Конвенции не готов к разрешению (пункт 1 правила 75 Регламента Суда). Соответственно, он оставил без рассмотрения этот вопрос и дальнейшую процедуру и предложил властям Российской Федерации и заявительнице представить в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции объяснения по данному вопросу и, в частности, уведомить Европейский Суд о любом соглашении, которое может быть ими достигнуто.
- МОРАЛЬНЫЙ ВРЕД
- Заявительница утверждала, что ей был причинен моральный вред вследствие лишения ее имущества, относя размер компенсации на усмотрение Европейского Суда.
- Власти Российской Федерации полагали, что заявительнице не должна быть присуждена компенсация морального вреда, поскольку ее требования в этом отношении являются необоснованными.
- Кроме того, Европейский Суд не сомневается в том, что заявительница испытала страдание и разочарование в связи с лишением ее имущества. Оценивая указанные обстоятельства на основе принципа справедливости, Европейский Суд присуждает заявительнице 5 000 евро в счет компенсации морального вреда, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную выше сумму.
- СУДЕБНЫЕ РАСХОДЫ И ИЗДЕРЖКИ
- Заявительница также требовала выплаты 35 000 рублей в качестве компенсации юридических издержек, понесенных во внутригосударственном разбирательстве. Она также требовала выплаты 1 359 рублей в качестве компенсации почтовых расходов и 134 999 рублей судебных расходов и издержек, понесенных при разбирательстве дела в Европейском Суде. Она предоставила соответствующие квитанции и документы.
- Власти Российской Федерации считали, что заявительница не указала ясно своих требований. Они также полагали, что требования в отношении юридических расходов, понесенных во внутригосударственном разбирательстве, не подкреплены необходимыми документами и не подлежат возмещению. Они не возражали против возмещения почтовых расходов заявительницы.
- В соответствии с прецедентной практикой Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение расходов и издержек только в той части, в которой они были действительно понесены, являлись необходимыми и разумными по размеру. В настоящем деле, учитывая имеющиеся в его распоряжении документы и указанные критерии, Европейский Суд считает разумным присудить заявительнице 2 200 евро в отношении всех видов издержек.
- ПРОЦЕНТНАЯ СТАВКА ПРИ ПРОСРОЧКЕ ПЛАТЕЖЕЙ
- Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.
На основании изложенного Суд единогласно:
1) объявил жалобу приемлемой для рассмотрения по существу;
2) постановил, что имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции;
3) постановил, что отсутствует необходимость в рассмотрении жалобы на основании статьи 8 Конвенции;
4) постановил, что вопрос применения статьи 41 Конвенции в части требования о компенсации материального ущерба не готов к разрешению, и, соответственно,
(a) отложил рассмотрение указанного вопроса;
(b) предложил властям Российской Федерации и заявительнице представить в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции письменные объяснения по данному вопросу и, в частности, уведомить Европейский Суд о любом соглашении, которое может быть ими достигнуто;
(c) отложил дальнейшее разбирательство дела и поручил Председателю Палаты возобновить его при необходимости;
5) постановил, что:
(a) государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявительнице следующие суммы, подлежащие переводу в российские рубли по курсу, действующему на дату выплаты:
(i) 5 000 евро (пять тысяч евро) в качестве компенсации морального вреда, а также любой налог, подлежащий начислению на указанную сумму, подлежащие переводу в российские рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты;
(ii) 2 200 евро (две тысячи двести евро), а также любой налог, обязанность уплаты которого может быть возложена на заявительницу в связи с указанной суммой, в качестве компенсации судебных расходов и издержек;
(b) с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;
6) отклонил оставшуюся часть требований заявительницы о компенсации морального вреда и судебных расходов и издержек.
Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 13 сентября 2016 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.
Председатель
Палаты Суда
ЛУИС ЛОПЕС ГЕРРА
Заместитель
Секретаря Секции Суда
ФАТОШ АРАЧИ